Вы здесь

Что нужно делать для повышения роли российского фермерства

Перейти к полной версии/Вернуться

Придется российским властям уже в который раз затевать новую аграрную реформу или хотя бы ослабить акцент в нынешних аграрных преобразованиях на крупногабаритные сельхозобъекты и вновь усилить акцент на поддержку семейно-крестьянского - в том числе фермерского сельского хозяйства. По-видимому, начинать придется, как и в конце 80-х годов, с широких научных и общественно-политических дискуссий и составления своеобразной «дорожной карты» расширения фермерского сектора российского сельского хозяйства. Наверное, понадобится время на ее составление, обсуждение, утверждение и затем отображение в законах и правительственных постановлениях. Но уже можно говорить об основных разделах - направлениях обновления государственной аграрной политики.

Первоочередным направлением фермерское сообщество считает создание специфической производственно-хозяйственной инфраструктуры для крестьянских хозяйств, обеспечивающей экономически оправданный выход таких «микропредприятий» на сельскохозяйственные рынки - продовольственные, ресурсные, финансовые. «В советской России инфраструктура, обслуживающая сельское хозяйство, была и довольно успешно помогала работать колхозам и совхозам. Но в постсоветское время в ходе приватизации она крестьянам не досталась - ни тем, которые создали свои семейные микропредприятия (КФХ), ни тем, которые остались работать в сельхозорганизациях (СХО)».
Государство поспособствовало в начале 90-х годов на базе советских перерабатывающих, снабженческих и обслуживающих предприятий созданию частных коммерческих структур, сразу же ставших локальными (и не только!) монополистами. Были полностью проигнорированы уроки Столыпинской реформы, а также теория и опыт кооперирования частных крестьянских хозяйств в современных капиталистических странах.

В последующем российское государство долго даже не пыталось разрушить монополию коммерческих инфраструктурных предприятий. «У правительственных и думских государственных мужей долго сохранялась надежда либерального характера на то, что увеличение количества коммерческих инфраструктурных предприятий и организаций в конце концов приведет к жесткой конкуренции между ними. Результатом этой конкурентной борьбы в соответствии с либеральными теоретическими воззрениями на рынке услуг для субъектов малого агробизнеса должно возникнуть (сложиться) приемлемое соотношение цены и качества таких услуг. Государственные мужи, будучи в большинстве своем выходцами из советских государственных структур и не успевшие из-за недостатка времени глубоко изучить рыночные закономерности, наивно полагали, что если развитие оздоровительной конкуренции затянется, а агропромышленные «олигархи» будут устраивать между собой сговоры по поводу установления монопольных цен, то государство сможет административными методами обуздать их агрессивные аппетиты. А может быть эти «мужи» вообще не напрягали свои головы этими вопросами, а просто отпустили аграрную экономику на самопроизвольное рыночное развитие.

Но в реальности все оказалось значительно сложнее. Либеральные рыночные теории не сработали - вероятно, для их практической реализации нужны не годы, а …столетия. Не помогли и административные меры. Монополизм агропромышленных монстров с годами только укреплялся. И в результате все 25 лет российское фермерство работало без экономически лояльной для себя так называемой «сервисной» (обслуживающей) инфраструктуры.

И в таких условиях только около третьей части общего числа КФХ смогли найти свою нишу на аграрных рынках, продолжают удивлять и радовать своими успехами. Но это селекционный человеческий материал. Это наши фермерские «супермены». Повторять опыт фермерских флагманов оказывается не под силу фермерам - середнякам. Из-за отсутствия системы производственно-хозяйственного и финансово-экономического обслуживания (по доступным ценам) большинство фермерских хозяйств не может вести расширенное воспроизводство. По этой же причине сотни тысяч товарных крестьянских подворий не развёртываются в полноценные фермерские хозяйства, а еще большее количество ЛПХ остаются натуральными хозяйствами, не перерастают в категорию «товарных подворий».

Именно поэтому новую реформу или новый этап нынешней аграрной реформы нужно будет начинать с создания специфической для семейных крестьянских хозяйств инфраструктуры. При этом особое внимание следует уделить системе сбыта «излишков» сельхозпродукции, производимой в личных подсобных хозяйствах (ЛПХ). Ныне в связи с провозглашаемым агрополитиками курсом на новую индустриализацию сельского хозяйства часто можно слышать рассуждения о том, что ЛПХ - это неперспективная форма ведения сельского хозяйства, что там невозможно применять современные технологии, что в хозяйствах населения низка производительность труда.

На мой взгляд, такие рассуждения - это всего лишь формально-логические упражнения, слабо связанные с реальной жизнью. Может быть, с позиций далекого будущего мелкие подсобные хозяйства действительно малоперспективны. Хотя даже в США официальная статистика учитывает многие десятки тысяч мелких хозяйств фермеров-пенсионеров, мелких хозяйств жителей небольших городов («фермы выходного дня»). Есть подобные малые фермерские хозяйства, дающие их владельцам дополнительные доходы, и в странах Западной Европы. Они не играют большой роли в обеспечении тех стран продовольствием. Но они помогают жить значительной части их населения. Поэтому там никому в голову не приходит называть их неперспективными.

Тем более в нынешней России. Официальная статистика утверждает, что ЛПХ производят в разных регионах страны от 40 до 60 процентов общего объема сельскохозяйственной продукции. Они уже без малого сто лет обеспечивают продовольствием почти все население сельской местности, а также большой части районных центров и малых городов. Иначе говоря, они кормят почти всю российскую глубинку.

Правда, статистика в последние годы зафиксировала некоторое уменьшение удельного веса ЛПХ в производстве отдельных видов продукции животноводства. Это уменьшение эксперты связывают с ослаблением сельхозпредприятий и сокращением объемов обеспечения ими крестьянских подворий кормами. Но темп уменьшения незначительный и не свидетельствует о скором закате этого сектора российского сельского хозяйства. Можно привести несколько доводов в пользу сохранения производственной значимости ЛПХ еще на многие годы.

Во-первых, крупные, высокотехнологичные, индустриально организованные животноводческие и другие производства из-за дефицита в стране высококвалифицированных сельскохозяйственных менеджеров, а также из-за недостатка инвестиций еще очень долго не станут основными производителями сельхозпродукции, не смогут выполнить функцию «ЛПХ замещения».

Во-вторых, сектор семейных крестьянских хозяйств, как показали первые двадцать пять лет его развития в постсоветской России, тоже не сможет быстро расшириться - потребуется значительное время и большие усилия для устранения объективных и субъективных помех на пути развития российского фермерства.

В-третьих, в России ныне в сельской местности рядом с сельскохозяйственными угодьями живет около 40 миллионов человек. Все вместе они располагают огромным трудовым ресурсом (даже сверх трудозатрат по месту основной работы). Абсолютно неразумно, не по-хозяйски, расточительно использовать этот ресурс на пустое времяпрепровождение по городскому стандарту (сидеть или лежать на диване перед телевизором). Гораздо экономически выгоднее и для здоровья полезнее в сельской местности использовать часть свободного (от основной работы) времени в работе на земле и с животными. В нынешних условиях этот дополнительный труд может быть неизнурительным, но разносторонне полезным. Для ведения мелких хозяйств рынок предлагает широкое разнообразие технических устройств.

При оценке данного «подсобного» трудового ресурса следует учитывать «эффект семейственности» в производственном процессе, т.е. семейной заинтересованности и солидарности, направленных на достижение высоких результатов совместного сельского труда. Нужно также учитывать, что для использования данного семейного трудового ресурса не требуются значительные расходы на управление. Как говорилось в начале данного раздела книги, здесь эффективно работают самоуправление и самоорганизация.

Наша страна пока не настолько богата, чтобы пренебрегать столь значимым производственным ресурсом. Особенно в условиях экономического кризиса ЛПХ могут и должны внести существенную лепту в выполнение задачи «импортозамещения». В этой связи процитирую слова одного из активистов фермерского движения, фермера из Амурской области Куриленко Ю.П., написанные им в пояснительной записке к «Дорожной карте» развития сельскохозяйственной потребительской кооперации в Амурской области: «Сегодня для решения вопроса устойчивого развития сельских территорий необходимо поднимать ресурсный уровень обеспечения ЛПХ. В Амурской области из 8500 ЛПХ - порядка 30 тыс. ЛПХ держат КРС и производят порядка 70% молока и 50% мяса. Резерв производства громадный. Даже если каждое хозяйство увеличит поголовье на 1 голову, прибавка в поголовье КРС будет 30 тыс. голов. Вывод - повышая ресурсное обеспечение ЛПХ, можно при минимальных затратах получить резкое увеличение продукции животноводства. (Эволюционно поднимая уровень развития многих ЛПХ до мелкотоварных ферм)».

Конечно, производственный ресурс сектора ЛПХ, его потенциал сам собой или по взмаху некой волшебной палочки не включится на всю мощность. Для этого необходимы усилия государства - информационно-интеллектуальные, организационные и финансово-ресурсные. И основным направлением таких усилий должно стать создание для хозяйств населения инфраструктуры для закупки излишков продукции ЛПХ. Это могут быть и потребительские общества системы Центросоюза, и сельскохозяйственные сбытовые потребительские кооперативы, и партнерства зрелых КФХ и ЛПХ, и другие организационные формы.

Здесь намеренно заострено внимание на необходимости создания производственно-хозяйственной инфраструктуры для ЛПХ. Но это не менее важно и для сектора крестьянских (фермерских) хозяйств… Более подробно о причинах неудач и о направлениях преодоления ошибок в работе по развитию сельскохозяйственной потребительской кооперации и вертикальной интеграции можно прочитать в другой статье данного сборника: «Ещё раз о кооперировании фермеров».

Вторым важным направлением государственной работы по ускорению развития фермерства аккоровские разработчики «дорожной карты» называют прекращение дискриминации семейного сельского хозяйства в вопросах государственной финансовой поддержки. Придется отказаться от практики наделения субсидиями преимущественно фаворитов - крупных СХО и мегаферм. Эта тема была чуть ли не центральной в дискуссиях на ХХVI съезде фермеров. Так случилось не только по экономической причине, т. е. из-за низкой доходности КФХ - середняков. К горячим эмоциональным выступлениям делегатов съезда подталкивала оскорбительная практика чиновничества в бесстыдной дискриминации КФХ при распределении средств государственной поддержки.

В этом месте необходимо дать краткое объяснение для тех возможных читателей, которые ещё не в теме. Государства почти всех стран мира по многим причинам объективного характера перераспределяют часть госбюджетов в пользу сельхозпроизводителей. Исключение составляют лишь несколько стран, где вегетация растений идёт круглый год - Бразилия, Новая Зеландия и некоторые другие. Государственная поддержка осуществляется различными методами. Не все из них в полной мере обеспечивают экономическую целесообразность и социальную справедливость при её распределении между производителями сельскохозяйственной продукции. Мешает субъективный чиновничий фактор. Коль скоро есть государственные деньги - у госчиновников всегда появляется желание ими манипулировать по своему усмотрению. В этом деле не обходится и без коррупционной составляющей. Законодательные органы во всех странах ищут, изобретают способы минимизации субъективного фактора в этом деле. В странах ЕЭС давно применяется методика распределения господдержки по нормативам на гектар земли в обработке. Российские фермеры, уставшие от чиновничьего произвола и ущемления своих прав на получение государственных субсидий в течение многих лет, добивались перехода на европейскую схему их распределения. Погектарная методика рассматривалась в фермерском сообществе как демократическая, справедливая и лишенная коррупционных соблазнов.

Когда данная статья готовилась к публикации в журнале «Отечественные записки» в 2012 году, погектарное субсидирование по опыту стран ЕС было лишь пожеланием фермеров, их предложением для властей. Его тогда озвучил лидер фермеров Оренбургской области фермер Хижняк А.И. в беседе с Председателем Правительства России В.В. Путиным. Это было незадолго до ХХII съезда фермеров системы АККОР в Тамбове, площадку которого Путин использовал для своей предвыборной встречи с крестьянами. Сначала предложение фермеров не было одобрено высокопоставленным собеседником, а чиновниками Минсельхоза РФ и Минфина РФ даже было встречено в штыки. Они высказали опасения о возможных приписках фермерами своих посевных площадей для получения излишних субсидий. При этом не были приняты доводы лидеров АККОР о том, что региональные ассоциации фермеров готовы взять на себя ответственность за правильность фермерской отчетности о посевных площадях. Но совсем скоро в связи со вступлением России в ВТО Минсельхоз РФ объявил о замене целого ряда форм господдержки на единый погектарный вариант. Он был назван «несвязанной» поддержкой - не связанной с показателями объёма и реализации продукции. Российские чиновники как-то вдруг узнали, что идея антикоррупционной погектарной субсидии - это не только блажь российских фермеров, не только инновационный опыт европейских стран, но это еще и требование, условие Всемирной Торговой Организации (ВТО).

Казалось бы, российским фермерам можно было праздновать маленькую победу в большой борьбе за своё существование против чиновничьего произвола и мздоимства. Но практика поумерила радости. Чиновники быстро изобрели методы и уловки для того, чтобы не выплачивать значительную часть из общей небольшой суммы погектарных субсидий, и по своему произволу небескорыстно перенаправлять «сохраненные суммы» на другие направления и цели. На ХХVI съезде АККОР делегаты привели много примеров чиновничьего произвола в этом вопросе. Типичным стало включение региональными властями в порядки предоставления «несвязанной» поддержки трудно выполнимых требований, таких, как обязательное проведение агрохимических обследований всех земельных участков, сохранение достигнутого уровня урожайности даже в засушливый год. Дело доходит до курьёзов - от фермеров зимой, когда поля засыпаны снегом (это время оформления заявок на получение погектарной субсидии), требуют доказать, что он не сжигал стерню после уборки зерновых культур.

На съезде было распространено письмо делегатов от Ставропольского края: Г. И. Чертова, Я. М. Зубанко, А. П. Черниговского и др. В нём сообщалось, что региональный орган сельскохозяйственного управления увеличил количество документов, необходимых для получения фермером погектарной субсидии на 2015 год с восьми до двенадцати. Чиновники требуют от фермеров документально «продемонстрировать» рост заработной платы привлечённых работников за два года, внесение минеральных удобрений в соответствии с нормами, утверждёнными в крае. На фермерском съезде было констатировано, что в результате почти повсеместного такого административного «творчества» погектарную господдержку в разных регионах России получают всего от 15 до 30 процентов КФХ.

Такая информация вызвала у делегатов съезда раздражение и возмущение. Они просили представителей Минсельхоза РФ прокомментировать ситуацию с несвязанной поддержкой. Фермеров постарались успокоить. Региональным ассоциациям посоветовали в подобных острых случаях установления нелепых, невыполнимых требований, а также и других нарушений общих правил применения не связанной поддержки обращаться с письмами лично к заместителю министра, курирующему сектор малых форм ведения сельского хозяйства. Забегая вперёд, сообщу, что после съезда такие обращения в Минсельхоз были. Приведу лишь один пример.

Делегат съезда фермер из Амурской области Кириленко Ю. П. вскоре после возвращения из Москвы написал письмо заместителю министра, в котором сообщил, что в их области установлена необоснованная дифференциация ставок не связанной поддержки в расчёте на гектар посевов, с одной стороны для обычных хозяйств, включая КФХ, а с другой стороны для крупных сельхозпредприятий, имеющих в своём составе мегафермы. Разница составляет 10 - 15 раз! Высокий чиновник, куратор фермерства не отмолчался, своё обещание выполнил, прореагировал на обращение подопечного ему крестьянина-фермера, прислал ответ. А в нём простая обычная бюрократическая отписка - разъяснение, что по существующим федеральным правилам региональные власти вправе утверждать погектарные ставки субсидии с учётом местных условий. Чиновник даже не извинился за то, что он и его коллеги по ведомству не смогли или не захотели определить в федеральных правилах наиболее важные ограничения для самостоятельного творчества региональных властей при разработке методики распределения средств поддержки. Похоже, для федеральных чиновников важно просто отправить средства федерального бюджета в регионы и, как говорится, «с плеч долой». Их, видимо, мало интересует, как работают федеральные субсидии. До неразумности и даже до вредности (с учётом возможной коррупционной составляющей) некоторых элементов местных порядков им дела нет. АККОР готова помочь Министерству сельского хозяйства в формулировании таких ограничений.

Но вернёмся к обсуждению вопросов государственной поддержки фермерских хозяйств на ХХУ1 съезде фермеров. Делегаты подняли вопрос также о размере несвязанной поддержки. Постановлением Правительства РФ определено, что данный вид государственной поддержки предназначен для достижения широкой совокупности целей, в том числе на возмещение части затрат на проведение комплекса агротехнических работ, на повышение плодородия и качества почв и др. Но размера субсидий мало даже на любую одну из утверждённого перечня целей. Здесь уместно сообщить читателю, что на 2015 год на данный вид господдержки выделяется в общей сложности из федерального и региональных бюджетов в расчёте на гектар в среднем менее четырёхсот рублей. Это в десятки раз меньше в сравнении со средним нормативом на гектар в странах европейского Экономического сообщества - около 350 евро.

Поэтому съезд поставил перед фермерскими лидерами задачу настойчиво добиваться существенного увеличения размера ставок субсидий на гектар посевов. Делегаты поддержали идею, высказанную председателем фермерской ассоциации Оренбургской области А.И. Хижняком о постепенном наращивании размеров таких ставок до уровня, обеспечивающего при достигнутой средней себестоимости продукции такого показателя рентабельности, который позволяет вести расширенное воспроизводство большинству сельхозтоваропроизводителей. Было решено готовить научно-практическую конференцию по этому вопросу. В резолюции съезда внимание акцентируется на двух сторонах вопроса: а) существенное увеличение денежной суммы в расчете на гектар; б) обеспечение прозрачности процедур начисления и выплат погектарной поддержки.

Посланцы региональных фермерских ассоциаций обсуждали также и другие вопросы, связанные с государственной поддержкой фермерства. Они возмущались тем, что все эти темы поднимаются уже многие годы. Высокие чиновники много раз на фермерских съездах обещали рассмотреть предложения делегатов и поправить ситуацию. Но мало что было учтено и мало что улучшилось. С содержанием таких предложений читатель может познакомиться в резолюции научно-практической конференции «Экономическая эффективность и социальная значимость фермерских хозяйств семейного типа». Этот документ аккумулировал важнейшие решения последних фермерских съездов. Он помещён в приложении к основному тексту данной книги.

Третье важное направление государственных действий по оживлению и развитию фермерства в России - это преодоление неолатифундизма. Когда крестьянские хозяйства убедятся, что рыночная инфраструктура их не обкрадывает, что государство начинает реально помогать, у них обязательно появится интерес к увеличению объёмов производства, а значит, к расширению земельных участков и посевных площадей. Но уже сегодня можно предвидеть, что помех и препятствий в этом вопросе у них окажется не меньше, а во многих регионах даже больше, чем перед реформой начала 90-х годов.

Дело в том, что в России развивается процесс образования новых земельных латифундий, огромных землевладений размером в десятки тысяч гектаров. Этому способствует российское земельное законодательство. В соответствии с действующей редакцией закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» в большинстве регионов по местным нормативам одному собственнику может принадлежать до 10 процентов (не более) сельхозугодий, расположенных на территории одного муниципального района. Этот норматив сегодня беспрецедентный в мире. Подавляющее количество стран ушло от такого рудимента феодализма. Но у российской экономической и политической элиты так сильно разгорелся аппетит на земельные угодья, что уже всерьёз обсуждаются предложения о законодательном повышении этого норматива.

Делегат ХХVl съезда АККОР от Псковской области А.А. Конашенков, фермер и председатель областной фермерской ассоциации, сообщил в своём выступлении о том, что областное управление сельского хозяйства Псковской области разработало новый законопроект, по которому предлагается для привлечения в регион «инвесторов» поднять этот норматив до 70 процентов. Далее приведу его оценку данной законодательной инициативы дословно: «…Принятие подобного закона неизбежно приведёт к «монополии на землю», что в будущем ограничит возможности граждан заниматься сельским хозяйством. У нас возникнут хозяева целых районов. Вместо устойчивого слоя небольших хозяйств семейного типа, на которых во всём мире делается ставка, мы получим огромных монстров, потребляющих ресурсы целых районов. Ни о каком развитии сельских территорий в таком случае речь не идёт. У нас формируется подобие рабовладельческого строя и к этому плюс уничтоженная экология. И мы медленно, но неуклонно движемся к 17 году».

В процессе образования крупных землевладений в России быстро распространяется земельное рейдерство. Вырабатываются неподсудные методы изъятия земли у собственников земельных долей и у фермеров, взявших земельные доли (участки) в аренду. Об одном таком методе рассказал на фермерском съезде делегат от фермерского сообщества Алтайского края глава КФХ С.Г. Данилов. Приведу его рассказ с небольшими сокращениями:
«На Алтае набирает обороты рейдерство. Многим пайщикам почивших в бозе колхозов стали приходить письма от неких лиц о незаконном, якобы, пользовании земельными участками с требованием вернуть их в колхоз (уже не существующий). Эти лица (далеко не алтайского происхождения) обманным путём завладели акциями развалившихся предприятий и с попустительства суда решили опровергнуть аксиому о том, что «закон обратной силы не имеет». Задача этой группы лиц состоит в том, чтобы завладеть землёй, но не для организации собственного производства, а для получения дохода путём сдачи её в аренду тем же фермерам. При этом сотни пайщиков, ведущих свои личные подсобные хозяйства, потеряв возможность получать от фермеров арендную плату в виде кормов за пользование земельными долями - участками, будут вынуждены забить свой скот - зачастую единственный источник существования их семей и отправиться на биржу труда. Уже пострадали 500 пайщиков и десятки фермерских хозяйств. Ущерб составляет многие десятки миллионов рублей. Крестьяне обращались в краевой отдел по борьбе с экономическими преступлениями, но получили ответ «об отсутствии состава преступления». Как можно в такой ситуации серьёзно говорить об импортозамещении, когда крестьян нагло сгоняют с земли, а правоохранительные органы вовсю потворствуют этому. При таком беспределе никакие субсидии не помогут».

Особенно острые и болезненные формы рейдерство приобретает в регионах с высокоплодородными почвами. На съезде среди делегатов была распространена статья из газеты «Вольная Кубань» под названием «Покушение на будущее или технология отжима земли». В ней подробно рассказано о том, как шаг за шагом сторонняя, даже не сельскохозяйственная коммерческая фирма при поддержке краевых администраций разного уровня, а также краевых судебных и прокурорских инстанций лишила собственников земельных долей права по своему усмотрению выбирать, кому сдавать свои доли в аренду. Была использована точно такая схема «отжима» земли, какая применяется за тысячи вёрст от Кубани - на Алтае. В результате пострадали около тысячи владельцев земельных долей, которые были вынуждены из-за потери источника кормов (арендная плата от фермеров) зарезать на мясо более тысячи коров. Делегат ХХУ1 съезда фермеров, глава одного из лучших КФХ Краснодарского края Ю. В. Ильченко в своём выступлении с горечью поведал коллегам о том, как у него не только отнимали арендованные участки пашни, но и убирали комбайнами захватчиков выращенное им зерно.

Заслуживает внимания последняя часть выступления кубанского успешного хлебороба. Приведу её дословно: «Я своё хозяйство собирал много лет по крупицам, во многом отказывая семье. Подбирал коллектив по человеку. И что теперь? Хозяйство в долгах, и не потому, что мы работаем плохо. А потому, что никто не остановил жуликов. Помню, когда я только стал фермером, бабушка, пережившая коллективизацию, мне говорила: «Юра, куда ты лезешь? В петлю. Ты знаешь, как будет обидно, когда придут и заберут всё?» Я ей: «Бабушка, новая власть пришла, она фермеров поддерживает. Мы сейчас развернёмся и такое хозяйство создадим, что будем жить хорошо». А она мне: «Попомнишь мои слова». Выходит, что она была права?! Только ныне землю отбирают не большевики, а так называемые «бизнесмены»». О широком распространении и об опасности рейдерства свидетельствовали продолжительные аплодисменты, которыми наградили выступающего коллегу представители 60 региональных фермерских сообществ.

Но вернёмся от характеристики противоправных методов создания крупных землевладений к анализу самой вредной сути неолатифундизма. Не будем здесь поднимать тысячелетние пласты истории зарождения, ослабления и преодоления латифундизма. При желании читателю будет несложно получить информацию из множества источников, включая интернет, особенно поисковик GOOGLE. Попробуем лишь определить отрицательное значение данного аграрного явления для современных условий. Оно, на мой взгляд, состоит в основном в следующем: а) образование территориальной (локальной) монополии собственников больших земельных участков на организацию сельскохозяйственного производства, б) вытеснение из процесса хозяйствования (организации производства) одарённых природой и сильно мотивированных глав семейных фермерских хозяйств, в) возвращение к системе всеобщего наёмного труда и в результате существенное ослабление технологической и трудовой дисциплины сельхозработников, г) ослабление заинтересованности сельских работников — крестьян в строгом соблюдении технологических требований, д) усложнение и удорожание управления производственными процессами, особенно контроля за работой наёмных работников, е) снижение экономической эффективности производства (удорожание себестоимости продукции латифундистов) из-за вышеназванных причин, а также из-за отсутствия конкуренции для латифундистов, ж) установление монопольно высоких цен на продукцию латифундистов и в связи с этим снижение уровня потребления продовольствия основными слоями населения, что чревато социальными напряжениями и взрывами. Конечно, это не исчерпывающий перечень вредных свойств латифундизма. Но для темы о перспективах развития фермерства в нашей стране достаточный.

Названные отрицательные стороны в полной мере присущи крупным землевладениям, хозяева которых организуют на них своё частнокапиталистическое сельскохозяйственное производство. Эти негативные черты крупных хозяйств земельных магнатов проявляются даже сильнее, чем в прошлом в крупных социалистических сельхозпредприятиях - колхозах и совхозах, у которых не было частной собственности на землю. Скажу лишь об одном хорошо узнаваемом проявлении. Читатели — старожилы помнят, что при социалистической вертикали власти нерадивые или неумелые руководители крупных сельхозпредприятий в своей должности задерживались не долго. Их периодически меняли на более толковых. Но при крупном землевладении хозяев даже при плохих экономических результатах поменять хозяев - руководителей никто не может. Мешает священный принцип частной собственности. Казалось бы, это может делать Его Величество Рынок. Верно, но при условии свободной и открытой конкуренции. Однако монопольное положение латифундистов такой конкуренции на рынке сельхозпродукции не допускает. Поэтому владельцы крупных и особенно сверхкрупных землевладений могут даже при нерациональной организации производства долго оставаться «на плаву» благодаря монопольно высоким ценам, а также эксклюзивной господдержке, которую латифундистам удаётся лоббировать успешнее.

Но значительно сильнее негативные черты латифундизма проявляются в случаях, когда хозяева крупных землевладений даже не помышляют об организации собственного сельхозпроизводства, а ограничиваются сдачей своих сельхозугодий в аренду реальным сельхозпроизводителям, в частности фермерам. Этот вариант для общества вреден тем, что монопольно высокие ставки арендной платы, устанавливаемые латифундистами при отсутствии реальной конкуренции, убивают у арендаторов - фермеров или других крестьян желание добиваться высоких результатов производства. Потому что, как ни старайся, всё равно большая часть дохода не попадёт в крестьянские карманы, а уйдёт вслед за налогами на оплату аренды земли. Всё вышесказанное объясняет, почему в подавляющем большинстве стран на Западе и на Востоке государством введены ограничения на размер земельных частных владений. В одних странах применяются административные методы ограничений, в других - экономические. Российскому государству тоже, хочешь-не хочешь, придется уже в ближайшее время вводить подобные ограничения. Если же принятие такого решения будет затягиваться, то количество сверхкрупных землевладений превысит все допустимые пределы и возвратит в нашу страну перманентную «продовольственную проблему». Для её разрешения будущее политическое и экономическое руководство страны будет вынуждено с упрёками к своим предшественникам приступить к очередному перераспределению сельхозугодий, т. е. к новой коренной земельной реформе.

Но как показывает история, земельный передел в России - дело трудное и даже весьма опасное. На него в своё время не решился даже П.А. Столыпин - не стал отнимать землю у помещиков, а ограничился выделением на отруба лишь части общинных земель. Однако земельный передел объективно всё-таки был необходим и на него решились левые революционеры - большевики. Они отняли землю у помещиков и передали её в пользование (не в собственность) крестьянских хозяйств. Ныне нужно, учитывая уроки нашей истории, не доводить ситуацию до новой революции. Приход и возможную экспроприацию крупных землевладений очередными радикальными революционерами лучше упредить последовательным углублением уже начатой в 90-х годах земельной реформы. Важно не допустить стихийного разрастания латифундизма, тогда не будет причин для революционных экспроприаций в будущем.

В связи с такой оценкой наших перспектив встаёт вопрос, какими методами целесообразно и возможно в нынешних условиях вводить ограничения на размеры землевладений? Административными методами этого не сделать. Наши законодатели уже утверждали правовые нормы об административных штрафах и даже об изъятии необрабатываемых земельных участков. Но так и не появились примеры применения таких мер на практике. Остаётся непонятным, по какой причине устанавливались нечёткие, размытые критерии неиспользования земельных участков — из-за низкого профессионализма авторов таких правовых норм или из-за их лукавства и скрытого нежелания вводить действенные меры. История России напоминает законодателям и политикам о том, что земельный вопрос у нас всегда был криминально опасным. Поэтому и у тех, и у других за полторы сотни лет выработалась привычка осторожничать в этом вопросе и не делать резких движений.

Думается, что для российских условий более действенными могут оказаться экономические методы ограничения размеров землевладений. Большая страсть у агропромышленных предпринимателей к владению большими земельными массивами в сегодняшней России во многом объясняется низкой ценой земель сельскохозяйственного назначения. Дешёвая земля может приносить немалую прибыль (!) - это серьёзный мотив в борьбе «крутых» бизнесменов за обладание большими земельными площадями. Умерить их аппетиты могут, во-первых, повышенные цены на земельные участки, и во-вторых, повышенный и ещё лучше прогрессивный налог на землю. Именно такой набор экономических инструментов сдерживает развитие неолатифундизма в большинстве стран мира.

Во всех странах с высокоразвитым сельским хозяйством сверхкрупные землевладения благодаря применению государственными органами жестких финансовых механизмов (налогов, субсидий и т.п.) невыгодны их хозяевам. Так должно быть и в России. Иначе сельское хозяйство останется без положительного «человеческого» крестьянско-фермерского фактора и, следовательно, не будет конкурентоспособным ни на внутрироссийском рынке, ни на зарубежных рынках.

* * *
Российские фермеры верят, что государство начнет-таки, вынуждено будет начать строить агрополитику не только в интересах агроолигархов - акул агробизнеса, но и в интересах крестьянского населения. От этого выиграют все слои российского общества. В данной статье говорилось о противоречиях, сложившихся в ходе аграрных преобразований между интересами семейного сельского хозяйства, которое, как было сказано, является выразителем интересов большей части населения страны, интересами аграрной экономической элиты страны - хозяевами крупного агропромышленного капитала, а также интересами политической элиты страны, т. е. высшего государственного чиновничества. Обостряясь, эти противоречия не только притормаживают развитие фермерства, но сковывают работу всей отрасли сельского хозяйства. Их вряд ли возможно когда-либо полностью устранить, но их возможно и нужно ослаблять. Это можно сделать, вернув в нынешние аграрные преобразования фермерский вектор.

Речь по-прежнему идёт не о возрождении ошибочного лозунга «всеобщей фермеризации», а о существенном укреплении и поэтапном расширении эффективного фермерского сектора сельской экономики. От этого в перспективе выиграют все: 1) большинство населения страны в результате достижения продовольственной безопасности, 2) хозяева крупного агропромышленного капитала в результате более надёжного обеспечения их предприятий сельскохозяйственным сырьём, 3) представители политической элиты и особенно высшие руководители государства в результате устранения угрозы свершения очередной революции из-за недоедания. Словом, всем нужна качественная корректировка нынешней аграрной политики. (О направлениях корректировки агрополитики, которые обосновали активисты фермерского движения и которые нашли отражение в резолюции Всероссийской научно-практической конференции «Экономическая эффективность и социальная значимость семейных фермерских хозяйств», можно прочитать в приложении к основному тексту данной книги: «Резолюция …» В подготовке этого документа автор книги принимал активное участие).