С наступлением нового года цена на пшеницу в Соединенном Королевстве достигла рекордно высокой отметки. Голодные бунты вспыхивают по всему Алжиру. Россия импортирует зерно, чтобы поддержать свой рогатый скот до начала весеннего выпаса. Индия борется с ежегодным 18-ти процентным уровнем продовольственной инфляции, разжигающим протесты. За границей Китай ищет необходимые ему объемы пшеницы и кукурузы. Правительство Мексики покупает кукурузные фьючерсы во избежание неуправляемого роста цен на тортилью. А 5 января «Организация ООН по вопросам продовольствия и сельского хозяйства» (Food and Agricultural Organization) объявила о рекордно высоком индексе цен на продукты питания в декабре.
Но тогда как в прошлые годы всплеск цен на сырьевые товары был вызван погодой, современная тенденция затрагивает как спрос, так и предложение, их совокупность, подталкивающую цены вверх. С точки зрения спроса, виноват рост численности населения, повышение благосостояния, а также использование зерна для автомобильного топлива. А со стороны предложения это и эрозия почвы, и истощение водоносного слоя, и использование пахотных земель для несельскохозяйственных нужд. Также стоит упомянуть отток воды в города и сокращение урожайности даже в странах с развитым сельским хозяйством, и, в связи с изменением климата, уничтожение урожаев из-за жары, таяние горных ледников и ледовых щитов. Подобным климатическим тенденциям, вероятно, суждено принести еще больший урон в долгосрочной перспективе.
Но, быть может, хотя бы в области спроса промелькнут хорошие новости? Действительно, всемирный рост численности населения, чей пик пришелся на 1970 годы ежегодным приростом в два процента, в 2010 году упал ниже 1,2 процента. Но в связи с удвоением населения земли с 1970 года, мы по-прежнему прибавляем по 80 миллионов человек каждый год. Сегодня вечером за обеденным столом появятся еще 219 тысяч ртов, перед многими из которых будут лишь пустые тарелки. Другие 219 тысяч присоединятся к нам уже завтра. В какой-то момент такой неустанный рост станет обузой как для фермерских хозяйств, так и для ресурсов воды и почвы Земли.
Помимо роста численности населения, не менее трех миллиардов человек продвигаются вверх по пищевой цепи, потребляя все большие объемы продуктов животноводства и птицеводства. Увеличение объемов мяса, молока и яиц, употребляемых в пищу в развивающихся странах беспрецедентно. Общее количество съедаемого мяса в Китае уже сегодня почти вдвое выше, чем в США.
Третий источник спроса сельскохозяйственных культур – производство машинного топлива. В Соединенных Штатах из собранных в 2009 году 416 миллионов тонн зерна – 119 тонн отправились на перегонные заводы этанола, чтобы стать топливом. Этого количества было бы достаточно, чтобы прокормить 350 миллионов человек в течение года. Крупные инвестиции США в заводы этанола - благодатная почва для вражды между людьми и машинами за зерно. В Европе, где значительная часть автомобилей работает на дизельном топливе, растет спрос на топливо растительного происхождения, в основном из рапса и пальмового масла. Такая тенденция на масличные культуры может не только сократить земли для выращивания продовольственных культур в Европе, но и начать очистку тропических лесов Индонезии и Малайзии ради плантаций по добыче пальмового масла.
Три таких фактора вместе дают ошеломляющий эффект: удвоение ежегодного роста мирового потребления зерна с 21 миллиона тонн в 1990-2005 годах до 41 миллиона тонн в каждый год с 2005 по 2010 год. Такой скачок в первую очередь объясняется разгулом инвестирования в этаноловые заводы в США в 2006-2008 годы.
А в то время как спрос на зерно удваивался, предложение столкнулось с очевидными трудностями, например, с эрозией почвы. По оценкам специалистов, одна треть пахотных земель теряет верхний слой почвы быстрее, чем успевает формироваться новая почва за счет естественных процессов, таким образом, утрачивая врожденную производительность. Формируются две огромные зоны засушливых районов и пыльных бурь, одна пересекает северо-запад Китая, западную Монголию и центральную Азию, а другая находится в центральной Африке. Изображения со спутников показывают устойчивый поток пыльных бурь в этих регионах, в каждом из которых расположены миллионы тонн ценнейшего пахотного почвенного слоя. В Северном Китае около 24 тысяч деревень были заброшены или частично обезлюдели после уничтожения пастбищ чрезмерным стравливанием, а земель – затоплением в результате миграции песчаных дюн.
В странах с сильной эрозией почвы, таких как Монголия и Лесото, урожай зерновых сокращается, так как эрозия, в конечном счете, ведет к полному отказу от использования пахотной земли. И как результат – распространяющийся голод и растущие цены на импорт. Гаити и Северная Корея, две страны с очень эродированной почвой, хронически зависимы от продовольственной помощи из-за границы. Между тем, истощение водоносного слоя земель стремительно сокращает количество орошаемых земель. Это относительно недавнее явление обусловлено крупномасштабным использованием механических насосов для нахождения подземных вод. К настоящему моменту половина населения планеты живет в странах, где падает уровень грунтовых вод по мере истощения водоносных горизонтов почвы. И рано или поздно, и этот процесс приведет к росту цен на продовольствие.
Площадь орошаемых земель на Ближнем Востоке сокращается, особенно в Саудовской Аравии, Сирии, Ираке и, возможно, Йемене. В Саудовской Аравии, полностью зависимой от истощения водоносного горизонта, производство пребывает в свободном падении. С 2007 года по 2010, урожайность пшеницы там упала на две трети. По всей вероятности, к 2012 году выращивание зерновых полностью прекратится, оставляя страну в полной зависимости от импорта. Арабский Ближний Восток является первым географическим регионом, где растущий дефицит воды уже сокращает сбор зерна. Но по-настоящему значительная нехватка воды наблюдается в Индии, где, согласно данным Всемирного банка, 175 миллионов человек кормят зерном, произведенным путем чрезмерной откачки из грунтовых вод. В Китае этот же способ дает пищу 130 миллионам человек. В США, одном из ведущих поставщиков зерна, сокращается площадь орошения в ключевых сельскохозяйственных штатах, таких как Калифорния и Техас.
В последнее десятилетие мы стали очевидцами возникновения еще одного препятствия росту агрокультурного производства – сокращение резервов неиспользованных технологий. В некоторых сельскохозяйственно-развитых странах, фермеры пользуются всеми известными технологиями для повышения урожайности. В Японии, первой стране, где виден устойчивый рост урожайности зерна с акра, урожай риса остается неизменным вот уже 14 лет, в то время как Южная Корея и Китай только приближаются к показателю Японии. При условии, что фермеры обеих стран столкнутся с теми же ограничениями, что и в Японии, больше трети мирового урожая зерна будет вскоре производится странами с небольшим потенциалом для дальнейшего повышения урожайности риса.
Аналогичная ситуация складывается в отношении урожайности пшеницы в Европе. Во Франции, Германии и Соединенном Королевстве, показатели сбора зерна больше не поднимаются. На три эти страны приходится одна восьмая часть мирового урожая пшеницы. Вот еще одна замедляющая рост мировой урожайности тенденция – преобразование пахотных земель в несельскохозяйственные. Беспорядочное разрастание пригородов, промышленное строительство и мощение земли под пешеходные дороги, шоссе и паркинги - забирают плодоносную землю в Центральной долине Калифорнии, в бассейне Нила в Египте, и, конечно, в густонаселенных странах с быстро развивающейся промышленностью, таких как Китай и Индия. В 2011 году продажи новых автомобилей в Китае, по прогнозам, достигнут 20ти миллионов, что несомненный рекорд для любой страны. А правила США гласят, что на каждые пять миллионов машин требуется вымостить 1 миллион акров, чтобы было, куда их разместить. И в проигравших часто оказывается пахотная земля.
Стремительно растущие города конкурируют с фермерами за воду для орошения. В тех районах, где значение воды трудно преувеличить, как например, в большинстве стран Ближнего Востока, северной части Китая, юго-западе США и львиной доли Индии, отвод воды в города означает сокращение ее количества для выращивания продуктов питания. Калифорния потеряла, вероятно, миллион акров орошаемых земель за последние годы, когда фермеры продали гигантский объем воды для утоления жажды миллионов в Лос-Анджелесе и Сан-Диего. Также и потепление становится препятствием к повышению урожайности, которой не угнаться за рекордными темпами мирового спроса. Специалисты по растениеводству сделали собственные подсчеты: повышение температуры на один градус по Цельсию выше оптимальной в вегетационный период, снижает урожайность зерновых культур на 10 процентов. Такое влияние проявило себя в западной части России летом 2010 года, когда из-за резкого скачка температуры был истреблен урожай.
Еще одной угрожающей продовольственной безопасности тенденцией становится таяние горных ледников. Особую обеспокоенность вызывают Гималаи и Тибетское плато, где схождение льда поддерживает не только главные реки Азии во время засухи, такие как Инд, Ганг, Ганг, Меконг, Янцзы, Желтая река, но также и ирригационные системы, зависящие от этих рек. Без таяния этого льда, урожай зерновых оскудеет, а цены, соответственно, подскочат. А в долгосрочной перспективе, в конце концов, таяние ледяного покрова Гренландии и Западной Антарктиды, в сочетании с тепловым расширением океанов, угрожают поднять уровень моря на шесть футов уже в этом столетии. Даже трехфутовый подъем затопит половину рисовых плантаций в Бангладеш. Также он способен погрузить под воду большую часть Дельты Меконга, которая производит половину риса Вьетнама, второго по величине экспортера риса во всем мире. Всего существуют порядка 19 других речных дельт в Азии выращивающих рис, где сокращение урожая произойдет неизбежно вследствие повышения уровня моря.
Текущие всплески цен на зерно и сою, а также продукты питания, явление отнюдь не временное. Больше мы не можем надеяться, что в скором времени все вернется на круги своя, потому, что в мире со стремительно меняющимся климатом, отсутствует норма, к которой можно вернуться.
Беспорядки последних нескольких недель - лишь начало. И это уже не конфликт вооруженных до зубов сверхдержав, но скорее распространение продовольственного дефицита и рост цен (легко приводящих в политической нестабильности) как угроза будущему всего мира. Если правительства в скором времени не пересмотрят политику безопасности, переместив акценты от целей военных к инвестированию в смягчение последствий климатических изменений, эффективности использования водных ресурсов, защите почвы и стабилизации численности населения, то по всей вероятности мир столкнется с худшими проявлениями нестабильности климата и цен на продовольствие. И если бизнес продолжит свое существование в привычном ключе - эти цены будут лишь расти.